Правда игра уже шла в Буру. Братья Седых, понаблюдав за игрой в три карты, швырнули на стол колоду карт и предложили Угрюмому блеснуть талантом. Отловив Князя Бориса, Корнелий оттащил его в сторону и спросил:
– Вы когда друг другу врать перестанете? Мало того что шпилете, так ещё и краплёными картами.
– Я Угрюмому ещё своего авеля послал, – сообщил Бычок.
– Значит точно примете? – спросил Корнелий.
– Высоко не прыгнут, но работать мешать не будем, – пообещал Князь Борис. – Прогоним их через ноль пятый и обратно вернём.
– Да хоть мешок на голову натяните, только возвращать не вздумайте, – заявил Корнелий, сложив на руки Князя Бориса три бумажных папки. – Это их родословная.
– Их родословная на их телах нанесена, – заявил Князь Борис, но папки спрятал. – А это мы в их могилу кинем, если ещё раз ссучатся.
Выйдя из ресторана, Корнелий попытался понять что он нащупал, но выпитый алкоголь и Александр этого не позволили.
– Саша видчипись, – попросил Корнелий. – Патриарх своё слово за тебя скажет, но решение не он принимать будет. В этом мире живёт бывший Колчаковский генерал. Но живёт на заимке затворником.
– Я бы тоже бы согласился жить затворником, лишь бы забыть всё скорее, – мечтательно произнёс Александр.
– Этот генерал, при подавлении Колундинского восстания командовал казаками, – сообщил Корнелий. – Члены Офицерского корпуса отказались принимать этого генерала к себе. Тут тоже многие отличились в Гражданскую войну, но они честно воевали, а карателей они за офицеров не считают. А Преображенские казаки, хоть и признали его, но у них там Казачий круг командуют.
– Я тоже в этом подавление восстания принимал участия и генерала этого помню, – честно сообщил Александр. – Нормальный человек был, а тут как с цепи сорвался.
– У него Красные родителей расстреляли, – сообщил Корнелий. – Он до сих пор за свой грех кается. Захочешь с ним повидаться, прометнёшся до Приображенска и спросишь там у казаков где Вечный Дед обитает.
– Прокачусь, если позволят здесь остаться, – пообещал Александр, крутя головой.
– Не выглядай, – посоветовал Корнелий. – Здесь знакомых по именам искать нужно. И не удивляйся тому что вон тот полковник на сопливого кадета похож.
– А кто это? – спросил Александр.
– Полковник Баранов, – сообщил Корнелий. – Станислав Эдуардович. Он тут местной Службой Безопасности командует. Не трясись. Плевать он хотел на полковника Романова. Посоветоваться может, а вертеть собой не позволит. А сейчас он личное мнение составляет, наблюдая за прапорщиком Александром Штаубергом.
Проходя мимо полковника Баранова, Корнелий сунул ему под мышку бумажную папку и спросил:
– Господин полковник, а где здесь наливают бывшим карателям?
– Они здесь с ямщиками в пивнушке выпивают, – буркнул полковник Баранов, спрятав папку за спину.
– Он тоже в Колчаковском корпусе служил? – спросил Александр.
– Он и у Деникина послужить успел, – сообщил Корнелий. – А войну закончил в качестве офицера контрразведки Врангелевского корпуса. Закончил жизнь в застенках ГПУ в 1926 году. Саша, давай не будем. Он сам принял решение остается, чтобы дать тебе возможность убежать подальше.
– И он об этом знает? – спросил Александр.
– Они тут все знают, – ответил Корнелий, посмотрев на вывеску. – Их мир выкатился из цепочки в двадцать первом году, а твой в сорок третьем.
– Значит я тоже здесь? – спросил Александр.
– Сейчас узнаем, – пообещал Корнелий.
Пройдя мимо пивной по улице Вдовы Клико, Корнелий нырнул в парк где стояла деревянная чайхана и крикнул:
– Эй, белогвардейцы, Колчаковские каратели есть?
– Ещё раз так пошутишь и тобой займутся Деникинские каратели, – пообещал коренастый генерал, свесившись через перила.
– Бог мой! – воскликнул Корнелий. – Сам генерал Пётр Девкин.
– Я-то генерал, а ты парень явно не в свой мундир влез, – заявил генерал Девкин.
– Да это прапор с Берёзки, – сообщил ещё один генерал, свесившись вниз. – У Петровича все прапора борзые.
– У Петровича все прапорщики на медведей похожи, – возразил высокий полковник, оперившись на перила. – А зачем тебе бывшие колчаковцы понадобились?
– За прапорщика Штауберга спросить хотел, – ответил Корнелий, задрав голову.
– Ну спрашивай, – разрешил полковник, перегнувшись вниз.
– А чё правду говорят что он человечину в тайге жрал? – спросил Корнелий.
– Саша это он о чём? – спросил ещё один полковник, свершившись вниз.
– Ты парень думай что языком мелишь, – прошипел генерал Девкин. – Шагай шутник мимо. Вон в той пивнушке у нас болтуны собираются.
Потянув Александра за рукав, Корнелий потащил его из парка, а тот хоть и шёл, но часто оглядывался на столпившихся у перил офицеров.
– Саша брось, – посоветовал Корнелий, посмотрев в сторону чайханы. – У этого полковника имение по размеру как эти три города. И он тут не последний человек. Кстати, два десятка лет назад, во время первого Крестового похода, полковник Александр Штрауберг, в Битве на побережье возглавил штыковую атаку против забитых в стальные латы Немецких крестоносцев. Генерал Розенберг до сих пор ему эту атаку простить не может, не смотря на то что лично зарубил своего зятя топором.
– Думаешь согласится помочь? – спросил Александр.
– Дочь полковника Штрауберга собирается выйти замуж за сына генерала Девкина, – сообщил Корнелий. – А полковник Романов хотел бы эту красавицу увидеть в своём доме. Понял теперь зачем он тебя мне подсунул? И это я ещё молчу про то что супруга полковника Романова Канцлер Новой Швабии, а ты чистокровный немец. Так что тебя запросто могли прописать в одном из немецкоговорящие миров.
– Я не хочу в этом участвовать, – заявил Александр, посмотрев в сторону парка. – Пусть будет пуля в висок.
– Подожди не торопись, – посоветовал Корнелий. – Тут в этой свадьбе многие заинтересованы, и многие Замшелого не любят. Тем более за тебя уже сам Патриарх слово сказал. А он мужик суровый и даже своих священников за грязный рот посохом причащает.
– А почему он на тех торговцев похож? – спросил Александр, войдя в пивную.
– Это тело волдыря, – сообщил Корнелий, выложив на прилавок русскую винтовку со снайперским прицелом. – Две кружечки рахаса за угловой столик принеси. Понимаешь Саша, тело волдыря узкоспециализировано. Императору Симонии работяги нужны были, а бродяги только из-под палки работали. Вот он и заказал гнома-трудоголика. А Патриарх Ипполит помешан на строительстве храмов. Кстати Главный храм он своими руками строил. Причём крал по ночам кирпичи со строящихся для людей домов. Сейчас под ним около десяти тысяч монахов бегают, а он сам на леса лезет.
– А почему ты вещами за всё рассчитываешься? – спросил Александр.
– Мне их девать некуда, – ответил Корнелий. – Наши миры уже в третьем тысячелетии живут. Так что все что я могу ценного взять в вашем мире, это люди. Но людьми не выгодно торговать. Это просто. Вот смотри. Если я тебе помогу тут остаться, ты мне ничего не будешь должен. Тем более я твоего двойника подставлю. Но через двадцать лет, мой сын случайно может оказаться в твоём доме и влюбится в твою дочь. Ну, это к примеру. Может и так случится, что мой сын захочет поступить на службу в Армию Ледянска. И у тебя появится возможность вернуть мне долг. Но может и так случится, что тебе придётся отдать долг моему внуку. А вероятней всего, такого момента и не случится. Поэтому выгодней помочь человеку, а не продавать его как бездушную скотину на торгу.
Отпив из бокала, Корнелий посмотрел на вошедших в пивную офицеров и продолжил:
– У моего деда был мир со Средневековым уровнем жизни. Вот в этой пивнушке был трактир, а напротив была гостиница под соломенной крышей. А Мусорный мир у него был с маркировкой Земля 1921М. А для этого мира, даже раздолбаные паровоз был космической ракетой. Но ещё ценней были люди. Вон тот Деникинский каратель, устав жить за границей, вернулся в Россию чтобы умереть. Причём он попросил чекистов похоронить его со всеми почестями и в мундире. Мой дед выдернул его из-под расстрела и перетащил в этот мир. Теперь генерал Девкин частенько видит Светлейшего Князя Самарина возле Евламьевских холмов.
– А что поделаешь, – тяжело вздохнув, произнёс генерал Девкин. – Наш Князь никак душой отойти не может. Но если
